Памяти Владислава Терзеула 

Владислав Терзыул

Он сделал то, что другим не под силу

 

Памяти Терзыула Владислава

(1953 — 2004)

(Из сайта www.terzyul.info).

 

1993 г ., июль. Канченджанга.

Вадим Свириденко - МС, ЗТ Украины,

руководитель экспедиции.

 

«...главная черта, которую я могу выделить, — он был идеальным участником. Слава совершенно не создавал проблем, был исполнительным и не вступал в ненужные дискуссии».

«Его не надо было просить что-то сделать — пойти на разведку, снять веревки». «Кто везде, — Терзыул. Для себя я отметил его склонность к самоанализу». «Слава мне не говорил, что не хочет идти с кислородом, все время тащил баллоны, но ими не пользовался. Он вообще не гигант по телосложению, но переносил большие нагрузки и ни единого писка не издавал.

Видимо, у него было то, что не дано многим — у него великолепно работал дыхательный аппарат, вся сердечно-сосудистая система. Он никогда не жаловался на отсутствие аппетита или потерю веса, а это отражает способность человека не использовать кислород».

«Мы переживали, что Слава задержался — он спускался один с большим грузом. А Слава, придя в первый лагерь, нашел поломанную радиостанцию, которую все бросили и не пользовались, наладил её и вышел на связь.

Я говорю: ребята, смотрите, он же не радист, не инженер какой-то суперспециальности, просто нормальный парень и не сидит сложа руки — пришел, собрал, починил и как бы снял все претензии к себе из-за задержки на маршруте». «Тогда же у Терзыула проявилась хорошая черта — коммуникабельность.

Слава с легкостью влился в интернациональное альпинистское сообщество, со многими пересекался в дальнейших своих экспедициях».

 

1994 г ., июль, К — 2 (Чогори) по пути Абруцкого.

Вадим Свириденко, МС, ЗТ Украины,

руководитель экспедиции.

 

«... трое не вернулись. Мы должны были узнать, что с ребятами». «Поняли, что только Терзыул и Горбенко могут идти». «Терзыул был в прекрасной форме, шел быстрее и на штурмовом участке присоединился к немцам, вместе с ними вышел к телам погибших, а потом и на вершину. Немцы сказали, что помогут закрепить тела на обратном пути, но оставили Терзыула самого хоронить ребят».

 

1995 г ., Броуд — пик.

 

В. Терзыул: «До вершины оставалось 50 м , и уже вечерело. Я спросил у напарника:

—Что будем делать? Нам предстоит ночной спуск, возможны обморожения...

—Идем на вершину, — ответил пятидесятичетырехлетний Александр Власенко»...

А. Власенко: «Дальнейший спуск проходил в темноте при усилившемся ветре. Наконец-то мы вышли к месту, где должны были висеть веревки для спуска по очень крутому участку маршрута. И вдруг слышим голос Володи Альперина: «Сюда, я вас жду». Он вышел нам навстречу с фонарем и с термосом с горячим чаем.

Спасибо друзьям и особенно Славе Терзыулу за это восхождение».

 

1996 г ., июль, Гашербрум 2.

Международная экспедиция.

 

Владислав Терзыул: «В то лето гору штурмовало множество экспедиций, но она долго никого к себе не подпускала. У многих сдавали нервы, и в базовом лагере бушевали страсти. Мне предъявили претензии по поводу использования перильных веревок до второго лагеря и предложили за это платить. В ответ я предложил купить проторенные мной следы от второго до четвертого лагеря». «Я один на большой горе из всей нашей команды». «... Корейцы ходят за мной гуськом и выражают горячее желание видеть меня во главе своей штурмовой группы» (6 лет тому назад Терзыул спас их товарища на пике Коммунизма, спустив его на себе с 6400 м ). «Образуется смешанная интернациональная компания: корейцы, французы и я».

«Мы опять идем с Чоем в связке. В районе часа дня мы поднимаемся на вершину». «После этого сразу пошли успешные восхождения у всех экспедиций. Когда мы спускались, Вадим говорил по рации: «Тут такое творится — американцы ходят вокруг моей палатки, стучат камнями, говорят, Славик змей, пользовался нашими веревками, пусть только вернется, мы ему покажем...». «И вот мы идем через базовый лагерь. Я иду, эдак три метра ростом, прямо на американский лагерь. Я сейчас разберусь, кому и сколько я здесь должен. Выходят американцы. И самый молодой, резвый и наглый, Фабриццио, говорит первую фразу. Она меня убила сразу: «Славик, такой красивой работы я не видел!». Остальные американцы подхватывают: гуд, грейт, вандерфул! Хлопают меня по плечам, поздравляют».

 

1996 г ., октябрь — ноябрь, Аннапурна. Польская экспедиция.

 

Владислав Терзыул: «На горе было так много снега, что идти обычным путем было безумием, нам пришлось проложить новый безопасный путь. Я был руководителем восхождения (не экспедиции), 90% маршрута прошел первым, остальное проложил напарник Анжей Марченяк. Это была эпопея! Мы два месяца жили на этой горе с ежедневной прокладкой маршрута в паре. Напряженнейшая работа... На пределе погодных условий 20.10 в 15.00 мы поднялись на 8091 м . Я долго искал следы украинской экспедиции с юга, как было бы здорово здесь обнять ребят! Но их не было. Как оказалось потом, они поднялись несколькими минутами позже. Непостижимо!».

 

1997 г ., Нанга — Парбат.

 

В. Терзыул: «На пределе светового дня в паре с Сергеем Бершовым мы поднялись на вершину. Далее был тяжелый ночной спуск...».

В. Свириденко, МС, ЗТ: «Я лично считал, что в больших спортивных успехах Терзыула есть большие изъяны, и это серьезно. Как воспитанник советской школы альпинизма, где есть свои правила, в том числе такие неоспоримые, как поэтапность наращивания сложности восхождения, я старался следовать её традициям. Терзыул прекрасно сознавал, что у него другая жизненная ситуация, он не наработал всех этих многочисленных Кавказских маршрутов. Он лез на стены и старался лезть на уровне, но там он не мог проявить свои лучшие качества.

Бершов и Терзыул пошли вместе (на Нага — Парбат), очень хорошо и бережно друг к другу относились, они все делали правильно, прекрасно взошли. Восхождение было на равных — никто ни кого не ведет, они вместе шли, меняя друг друга. Для меня как тренера было очень важно, что Сережа Бершов потом сказал: пусть идет дальше, все нормально».

 

1999 г ., май, Эверест, СВ гребень.

Руководитель экспедиции - МС, ЗТ Украины В.К. Симоненко.

 

Из статьи главного тренера М.М. Горбенко. «4 мая к Эвересту вышла первая группа восходителей: В. Терзыул — руководитель, В. Копытко и В. Горбач. В 14 час. 7 мин. вершины достиг Владислав Терзыул. Спустя 4 минуты к нему присоединился Василий Копытко.

В 15.15 на спуске встретились с Горбачем, разрешили Володе подъем на вершину. Ждали его ниже, где не так дует ветер. В 17.25 Василий дождался Володю. Терзыул шел впереди, вырывая веревки из-под снега.

В 20.15 на связь вышел Горбач и сообщил, что плохо себя чувствует, не видит Василия. Терзыул ожидал ребят на перилах, ведущих к палатке, но через час решил, что ребята прошли низом, и начал спускаться к палатке. Там никого не оказалось... На следующий день в 7.30 Горбенко услышал короткое радиосообщение: «База, я Горбач». В 8 утра в подзорную трубу увидел, человека в районе 8400 м . Он поднимался?! Позже выяснилось, что это Терзыул поднялся на 8500 м , занес туда кислородный баллон, редуктор и маску, но никого не увидел. Он был смертельно уставший, потерял голос, но смог самостоятельно спускаться в Л 5. На помощь ребятам поднимались Ковалев, Свергун, Горюнов, Коваль. В 15.00 Сергей Ковалев на 8600 м нашел сидящего ослепшего Горбача. После 10 часов тяжелейшего спуска ребята спустили Горбача к палатке на 8300. Поиски Василия Копытко, которые проводил Леонтьев, не дали результата.

Несколько дней всей командой продолжали поиски пропавшего. Доктор Владимир Лебеденко боролся за жизнь Горбача.

 

2000 г ., сентябрь. Шиша — Пангма.

Украинская национальная экспедиция.

 

Сергей Пугачев, МС: «Это была малобюджетная, скоростная экспедиция — очень короткая и быстрая акклиматизация, два выхода на маршрут. Мы сразу же набрали темп, потому что Слава должен был взойти еще на одну гору — Чо-ойю, что он потом с блеском и сделал. На Главную вершину мы не залезли, потому что просто не знали, что она есть. Все экспедиции идут на Центральную, и китайцы эту гору засчитывают и дают на неё сертификаты. Знали бы мы, что нужно ещё пройти по гребню, мы бы так и сделали, вышли бы пораньше».

 

 

 

2000 г., сентябрь. Чо-ойю.

 

Владислав Терзыул: «Остановился у поляков, старых знакомых. Напарников найти не удалось ни в базовом лагере, ни выше. Сезон был уже закончен, и я в одиночку в альпийском стиле за двое суток взошел на вершину. Из 2-го лагеря вышел в 1.00 ночи, на рассвете прошел мимо опустевшего 3-го лагеря, в полдень был на вершине, — холод, ветер, рядом Эверест...».

«С вершины спускался на лыжах. Конечно, среди этих бескрайних снежных просторов я чувствовал себя совершенно одиноким. Потом, уже спустившись, я узнал, что десятки биноклей были направлены на меня из базового лагеря и следили за каждым моим движением». «Конечно, я к этому готовился. Инструктор по горным лыжам, несколько сезонов работы на Кавказе, спуски со склонов пика Ленина и Эльбруса».

«...Мгновенная темнота сбила мою спесь, и я опять стал ростом 1 метр 78, даже ниже. Вдруг ловлю себя на том, что задыхаюсь, я потерял самоконтроль и зашел глубоко в кислородный долг. С трудом собираюсь внутренне и медленно выхожу из состояния карася, выброшенного на сушу».

«Последние три сотни метров лихо выписываю змейку, подъезжаю к восторженной публике.

Спрашивают: Был на вершине?

—А как же.

—За сколько спустился?

—За 1 час 20 мин.

—Силен!

Я опять выгибаю грудь и становлюсь три метра ростом».

2001 г., Манаслу. Национальная украинская экспедиция.

Руководитель В.К. Симоненко, МС, ЗТ Украины.

 

М. Горбенко: «С учетом реальной снежно-ледовой обстановки на ЮВ стене Манаслу было выражено мнение идти правее, по ЮВ ребру через Пинакль, по объективно безопасному, логичному, сложному и длинному маршруту. Когда оказалось, что обход Пинакля слева стал непреодолимой преградой, приняли решение идти справа Пинакля с выходом на плато 7500 м и далее по классическому пути. К тому времени все три группы собрались вместе. У большинства накопилась усталость, им пришлось сбрасывать высоту».

Продолжили восхождение: из первой группы В. Терзыул и более «свежие» С. Ковалев и В. Леонтьев. Они взошли на вершину.

 

2002 г ., Лхоцзе. Украинская экспедиция.

В. Терзыул - руководитель, В. Пестриков, В. Леонтьев.

 

Вадим Леонтьев, МС: «Снаряжение для промежуточных лагерей было поднято наверх самими восходителями. Использовали альпинистскую тактику — передвигались в связках, без установки стационарных перил, и не применяли искусственный кислород. Все трое участников поднялись на вершину. Несмотря на «компактность» экспедиции, в базовый лагерь была доставлена баня, работающая на двух паяльных лампах, которая вызывала всеобщий интерес и стала настоящим «хитом» среди более чем двух десятков экспедиций, базирующихся здесь. Конструкция бани была продумана и выполнена Славой так, что помещалась в рюкзак».

 

 

2002 г ., октябрь. Дхаулагири.

В экспедиции связка В. Терзыул — В. Пестриков.

 

В. Пестриков, МС: ...«Мы только тем и занимались, что решали проблемы по мере их возникновения. В одном дневном переходе от базового лагеря наши носильщики бросили все экспедиционное снаряжение, продукты, Причина — глубокий снег. Пришлось самим вместе с нашим поваром — шерпой совершить несколько грузовых ходок через перевал на морену ледника Ченбордан. Неожиданно для нас 5-6 октября все экспедиции решили оставить гору без попытки штурма вершины. Причина — критическое состояние снежного покрова выше лагеря 3. Перед нами встала новая проблема: выше лагеря 3 пройти не обычным путем, а через длинный восточный гребень. 7 и 8 октября выпало около метра свежего снега. Даже в снегоступах временами по пояс в снегу мы поднимались из базового лагеря в первый. Пещеры наши были засыпаны и найдены с трудом. Холод и сильный ветер, особенно вблизи гребня и после выхода на него, были нашими главными врагами. 17 октября выйдя в темноте, мы к 15 часам поднялись на главную вершину. На спуске временами приходилось сознательно «подрезать» лавины перед собой, справа и слева. 20 октября спустились в базовый лагерь, где сиротливо стояли три наши палатки и терпеливо дожидался нас повар».

 

2003 г., июль, Хидден Пик. Украинская национальная
экспедиция. Руководитель В.К. Симоненко, МС, ЗТ Украины.

 

М.М. Горбенко, МС, ЗТ: «Во время обработки одного из участков в нижней части маршрута осколок льда попал Владислау в левую руку, в результате — открытая рана. Потом уже дома, в Одессе, выяснилось, что это был перелом. Но в тот момент травма не казалась Терзыулу серьезной и он после отдыха продолжил восхождение. Но гора не спешила подпускать к себе. Во время следующего акклиматизационного выхода был смертельно ранен в голову Володя Пестриков, а Сергей Ковалев получил сотрясение мозга. Нелегко было принять решение продолжить восхождение. Команда посвятила его памяти Владимира Пестрикова. Взошли на вершину Владислав Тер-зыул, Николай Горюнов и Сергей Пугачев».

 

2004 г., май. Макалу, Западное ребро.

 

Из отчета о восхождении сборной команды Казахстана:

«Владислав Терзыул присоединился к экспедиции Казахстана. Работал вместе с командой по обработке маршрута. 17 мая на штурм вышла связка Терзыул — Сегер (США), которая наблюдалась в 17.00 — 18.30 в разрывах облаков на горизонтальном траверсе под вершиной, далее вершину накрыло облаками. 18 мая Терзыул на связь не выходил. В 9.20 — 10.00 наблюдали за Джеем Сегером, который спускался после холодной ночевки в районе вершины.

20 мая, 9.48 В. Пивцов и М.Жумаев взошли на вершину Макалу. Они обнаружили на вершине вешку Терзыула с Тибетским флажком и пустой файл, в котором Владислав хранил вымпел альпклуба «Одесса»». На пути к вершине они видели еще три такие же вешки и веревку, принадлежащую Терзыулу, закрепленную на крутом скальном участке на 8400 м . Это свидетельствует о том, что Терзыул достиг вершины и поднимаясь первым обрабатывал маршрут для партнера и для спуска. На спуске с вершины обнаружено тело Д. Сегера».

 

Ігор Чаплинський, МС, Київ: «Я завжди Славі говорив, і я не соромлюся цього: «Рівного Славі немає». Він був альпініст-висотник від Бога. В нього все було для цього — сила волі, страшна причому, і були фізичні функціональні дані. От і міг він робити те, чого не могли інші: вмирати, а йти — це основне.

Я на 100% переконаний, що всі альпіністи найвищого ґатунку — це люди, якім необхідно отримувати певну кількість адреналіну. Вони просто по-іншому не можуть, не можуть не ходити в гори. Хтось повинен написати картину, хтось — виплекати генія, хтось прославити свою землю.

А Слава прийшов в гори, в висотний альпінізм, оскільки йому треба було себе реалізувати. Далі почалась потреба в нарощуванні цих емоцій, в збільшенні їх в якісно-кількісному співвідношенні. І раптом ти розумієш, що стаєш професіоналом в достатньо вузькому колі людей, які можуть поцінувати і сказати: «Терзиул — це круто».

Слава пішов на штурм вершини Макалу, знаючи, що його чекає нічний спуск або холодна ночівля, пішов свідомо. На спуску сталось щось таке, чого він не передбачив. Пішов молодим і красивим, усміхненим. Пішов сам, один, нікого не завантажуючи своїми проблемами і клопотами».

 

Сергей Ковалев, МСМК, г. Донецк: «Первое, что меня поразило в Славе, — это его необычайная энергетика. Он был самым ярким и активным участником одной из первых одесских гималайских экспедиций начала 90-х.

...Когда мы начали бегать на Эльбрус, сначала от станции Мир до бочек, выигрывали бегуны, а выше, от бочек до седловины, Слава вырвался вперед и уже никому не уступал тропу. Мне больше всего врезалось в память, что такой дядька, неспортивный с виду, может на турнике 25 раз подтянуться. Слава был феноменом, и в горах ходил уникально: одинаково медленно — и на 5000 м , но в том же темпе и на 8000 м , где ты попросту падаешь.

На Манаслу сложилась ситуация, когда после безуспешной попытки группы Терзыула обойти Пинакль слева Слава спускается в лагерь 7800 абсолютно больной. За следующие 4 дня работы на маршруте он выздоровел! Ведь на такой высоте не восстанавливаются, только умирают! Слава продолжал восхождение по классике, пройдя бесконечный, длиннющий траверс километров 15 на высоте 7800 м . Это для меня было просто шок. На следующий день дернулись на вершину. Слава двигался медленней, чем обычно. Но он шел. И не просто говорил, что надо идти, — он показывал направление. Из-за непогоды пришлось вернуться в палатку. Когда утром проснулись, погода установилась, и вершина оказалась рядом. И мы вышли на неё прямо по вчерашним вешкам. Слава был идеальным высотником альпинистом — он чувствовал направление, состояние снега, еще что-то там... Эти все параметры, которые нужны для высотного альпинизма, были внутри него. Высота была для него естественной средой, он чувствовал себя там, как рыба в воде...».

 

В. Альперин, МС, Г. Одесса: «Слава Терзыул буквально ворвался в 1991 году в команду альпклуба «Одесса», сразу же проявив неординарность натуры, физическую силу, смелость и решительность в достижении цели. Ему вечно не хватало адреналина, даже в горах. С пика Четырех съехал на обычной доске, так как лыжи с собой не привез.

Осенью в первой Гималайской экспедиции я понял, что если Слава «взял след» на вершину, его не остановит ничто! Только с его огромной волей, силой и неустрашимостью, фанатичной целеустремленностью и решительностью, уверенностью в себе и своих друзьях можно всего за 12 лет с 15 попыток сходить на все 14 восьмитысячников без кислорода.

Слава был удивительно разносторонним человеком: увлечение горными лыжами от инструкторства до спуска с восьмитысячника, в альпинизме от скальных гор Крыма, ледовых маршрутов Безенги до первопрохождений в Гималаях и Каракоруме. Фото и видеосъемка на восхождениях и монтаж прекрасных фильмов. Домашние аквариумы и террариумы с многочисленными «хитрушками» собственного изобретения. А коврики из веревочных образцов!

Большой жизнелюб, он везде находил и устраивал «праздники жизни», главное он умел их планировать и готовить. О «Терзыуловских банях» на высотах более 4 тысяч метров ходят легенды.

Верный друг, прекрасный товарищ! Слава заботился о семье погибшего Вани Попова, как о своих родных. Он помогал также семьям Васи Копытко, Леши Харалдина и многим другим. Многим молодым ребятам из «Высоты» он помог «встать на ноги», стать специалистами, дал возможность проявить себя как инструктор, многих поставил на лыжи, многих научил жизни в горах.

Очень тяжело говорить о Славе: «Был», но какое счастье, что он в нашей жизни БЫЛ!»

 

 

Руслан Бешляга, бригадир ООО «Высотник», г. Южный:

«Я начал работать в бригаде высотников и понял, что можно заработать неплохие деньги честным путем. И работа мне сразу понравилась — разнообразная, творческая. Может быть, благодаря Славе: он был настоящим лидером — мог заставить работать и заразить своим энтузиазмом других. Слава видел, как можно обработать сложные поверхности, как туда залезть и выполнить работу, чтоб при этом ничего не случилось, Если встречался какой-то сложный объект, Слава сам надевал снаряжение и лез работать. И это качество он привил мне — сначала попробуй сделать сам, а потом требуй от других.

Мы выполняли множество видов высотных работ: монтаж/демонтаж оборудования, строительные работы, зачистка трюмов, обработка фасадов, тепло- и гидроизоляция — практически все, на что был заказ. Мы были хороши тем, что мобильны, а быстрота и качество были нашим коньком.

Вообще он относился к нам как к команде, лидером которой был сам. Если человек болеет, значит его надо приобщить к здоровому образу жизни. Бассейн, сауна, поездки на Южный Буг. В Карпаты — за счет фирмы. Фирма давала кредиты на жилье, мебель. Он настоял, чтобы я учился в строительном институте, фирма оплачивает мне учебу. Он направлял сотрудников на семинары, на бухгалтерские курсы. У него всегда было много идей в бизнесе, и многие из них он сумел воплотить.

Мы стали вкладывать деньги в оборудование, цеха, машины, компрессоры, автокран. Офис «Высотника» отремонтировал по европейским стандартам. В подвале оборудовал тренажерный зал и скалолазный стенд. Планировал кафе, фотостудию, горнолыжную базу с искусственно надуваемым снегом. Слава сам зарабатывал себе на жизнь и его фирма давала средства к существованию многим людям».

 

В. Лебеденко, врач сборной команды Украины по альпинизму: «Со Славой у нас была дружба, которая возникла уже в зрелом возрасте. Я был доктором национальной экспедиции на Эверест в 1999 г . Участники команды — люди с уже сложившимся мировоззрением. У Славы сначала было определенное недоверие к моим рекомендациям. Oh от природы физически здоровый, поэтому отказывался принимать витамины, микроэлементы, биодобавки. Потом посмотрел, что ребята идут не хуже, сказал: давай и я буду пробовать...

Данные медицинской карты обследования Терзыула, такие как мозговой кровоток и пр., говорят о хороших компенсационных свойствах организма.

У Славы в организме анаболитические процессы были построены таким образом, что запасной путь — анаэробной глюкозы, был высоко развит. На высотах выше 6000 м он чувствовал себя лучше других, т.к. включались его резервные механизмы. У него было три любимых продукта — сало, мед с орехами и коньяк. На высоте в палатке, когда у всех болит голова, чай с ложкой коньяка оказывал целебное воздействие. Из оздоровительных процедур Слава любил баню. Но утверждать, что это один из методов тренировки, нельзя, релаксации — да, в плане подготовки к высоте — вряд ли. Он сам прекрасно знал возможности своего организма и мог дозировать и распределять нагрузки.

Но главное, что у Славы было, — это колоссальная сила воли. Этого у него было больше, чем у других людей, которые по своим физическим данным не уступали ему, а некоторые превосходили. Но то, как он мог заставить свои мышцы, свое тело работать, идти вперед, а не отступать назад, не каждому дано».

 

Юля Рябчук (Терзыул), г. Одесса. «С самого глубокого детства я помню, как мои подруги восхищались, что мой папа никогда не лежит на диване. Он всегда вел активную жизнь и нас с младшей сестрой приобщал к своим увлечениям. Вместе с альпклубом мы часто выезжали на Южный Буг на скалы... Лет с семи он поставил меня на горные лыжи, и мы с ним почти каждый год ездили в Карпаты или на Кавказ. Когда я поступила в Одесский университет, я жила в общежитии, потом появилась своя квартира, семья, родился сын Димка.

Папа не показывал своих чувств, был скуп на похвалы, но когда ты ее заслуживал, это действительно становилась событием.

Непал, 1998 г ., папа в экспедиции на Пумори и Ама-Даблам. А меня он отправил в трек в тот же район посмотреть Гималаи. Мы встретились. На следующий день вдвоем поднялись на какой-то холм 5400 м и спустились в БЛ Эвереста. Подошли к испанской экспедиции, я переводила беседы (я только начала его изучать).

— Вы тоже альпинистка? — спрашивают, а папа: «Это моя дочка, она знает еще и немецкий, английский».

Пошли к японской экспедиции. М. Горбенко с ребятами говорили по-русски, я переводила на английский, а переводчик-японец — на японский. На меня нашло вдохновение, и весь остаток дня мы продолжали активно общаться.

Я не могу утверждать, что у нас дома был патриархат, но папино слово было решающим. Хозяйством занималась мама, мы ей помогали. Папа был очень занятым человеком — работа, горы, фильмы, встречи с друзьями, тренировки.

Но при всей занятости папа занимался домом, просто он был так устроен, что во все вкладывал душу. У нас в квартире две стены завешены ковриками из веревок вместе с фотографиями гор. У нас есть также коврики с каждого восьмитысячника, даже с Макалу, — он успел нарезать веревки во время выходов. Мебель у нас в квартире тоже сделана по его эскизам. Дом на даче очень необычный — одна стена полностью выложена натуральным камнем. Соседи смеялись — Слава здесь тренируется.

Мы всегда знали, что несколько месяцев в году его не будет дома — Крым, Кавказ, Гималаи.

Одевался он всегда по-спортивному. Традиционный костюм мы ему купили пару лет назад, и то потому, что его стали часто куда-то приглашать. И звания ему стали присваивать, когда уже невозможно было не увидеть, что он состоялся. Но для папы всегда были более важны общечеловеческие ценности...»