Альпинисты Северной Столицы  

Зачем и почему я хожу в горы?

 Юрий Василенко

Сам я никогда не задумывался над этим вопросом. Хожу и хожу. Нравится.

Но все время кто-то спрашивает. И как человек науки, у которого уже выработался рефлекс отвечать на поставленный вопрос, поневоле задумываешься.

Не за «адреналином», это уж точно, в этом нужды нет. Думаю, причин несколько.

I. Есть такие, что характерны для любого вида спорта:

1) Дух соревнования. Победить соперника. Здесь можно различать виды спорта, в которых борьба с соперником непосредственная (бокс, борьба, футбол и т.п.) и косвенная (гимнастика, фигурное катание, альпинизм). Думаю, в непосредственной борьбе спортсмен больше чувствует себя зверем, а в косвенной – человеком. Кажется, только Мохаммед Али любил соперника, остальные его ненавидят. Даже психологическая подготовка состоит в раздувании этого звериного чувства.

То есть, в косвенной борьбе чувства – благороднее. А благородным, что не говори, чувствовать себя – приятнее.

2) Преодолеть себя. Это есть во всех видах спорта, но от других  альпинизм отличает продолжительность экстремального состояния, в  котором  человек  преодолевает  свой  организм  и заставляет его работать на пределе и за пределами возможностей. Вместо секунд или, изредка, часов, в альпинизме это – дни, недели и даже, месяцы.

3) При восхождении ты живешь очень полноценно, так как каждое мгновение решаешь какую-то следующую задачу. В других видах спорта процесс решения задач, в основном, происходит на тренировках и выполняется преимущественно тренером, а на соревнованиях уже почти все выполняется автоматически, на уровне условного рефлекса, поэтому никаких эмоций не вызывает. В альпинизме задачи намного сложнее и разнообразнее, поэтому автоматизма принципиально почти не бывает. Каждую секунду ты получаешь удовольствие от того, что нашел зацепку, сделал телом какой-то выкрутас и таки залез еще на 20 см, каждую минуту – от того, что решил: организовывать страховку или лезть дальше, каждые несколько минут – от того, что нашел трещину и забил хороший крюк, который звенит, то есть – держит! Каждые полчаса, час или несколько часов ты получаешь удовольствие от того, что прошел этот камин, или стенку, или веревку. Каждый день или каждую неделю – от того, что прошел запланированную стенку или гребень и, в конце концов – вершина!

Кроме того, чрезвычайная сложность и очень широкая разноплановость задач требует принципиально высшего интеллектуального уровня. Надо знать и географию, и геологию, и гляциологию, и метеорологию, и слесарное дело, и радиотехнику и ...и... и... Именно поэтому в альпинизме так много умных академиков и умных слесарей (кто-то, кажется, из французов говорил, что процент дураков одинаков среди академиков и дворников).

4) Ощущения командного духа. Я начинал с волейбола и это чувство отдачи себя команде привил нам замечательный Тренер с большой буквы Трепкачов Анатолий Леонидович. Поэтому в альпинизм я уже пришел с этим духом.

Но от других видов спорта альпинизм отличает то, что товарищу здесь доверяешь не шанс на медаль, а саму жизнь. Быть уверенным в товарище на все 100%, то есть чувствовать абсолютную надежность – это сильное чувство. Такую черту, как братское чувство ко всем альпинистам, знакомым и незнакомым, желание сделать для них что-то хорошее, потому что мы – одна семья, наверное, может воспитать только альпинизм. Возможно,    именно альпинизм научил меня доверять человеку априорно, по принципу: «если он пришел в горы, значит, он – хороший человек». Я много ходил в связке и в группе с незнакомыми людьми и, в большинстве, этот принцип срабатывал. И только после того, как человек в чем-либо подводил, мнение менялась, но это случалось очень редко.

II. Причины, которые не присущи другим видам спорта:

1) Объективная опасность, повышенный риск. Субъективная опасность есть и в других видах спорта, особенно в технических. А объективная – только в альпинизме, туризме, на яхте.

Выполнение опасной, рискованной работы, естественно, придает намного больше удовлетворения.

2) Ту полноту ощущений, которую дает альпинизм, не может дать никакой другой вид спорта. Причем не только экстремальных, а самых   обычных. Дело в том, что после опасностей и лишений восхождения,     обычные  вещи воспринимаются намного острее – зеленая трава, река, еда. В 1970 г. мы (Борис Комаров, Глеб Коваленко, Олег Стародуб и я) всю ночь (была полная луна) спускались с Чимтарги (Фанские горы, Западный Памир) без капли воды во рту. К 7-ми утра добрались до палатки и поставили растапливать снег в котелке с остатками манной каши. Снега положили мало, чтобы вымыть котелок, а потом заварить чай... Дотерпеть до чая не смогли. Этой тошнотворной тепловатой дряни с остатками каши досталось по два глотка... Ничего вкуснее я не пил ни до, ни после!

Для того мы и ходим и горы – чтобы ощущать жизнь полнее.

3) Познание новых районов мира. Ощущения путешественника.

4) Принципиально большая плотность красоты и чудес на единицу пространства и времени. Высоцкий описал это точно.

5) Одной командой – на соревнованиях и на отдыхе. В других командных видах спорта это также иногда бывает. Но чтобы жить по полтора – два месяца вместе и в почти полном отрыве от цивилизации – только в альпинизме.

Кроме того, намного более насыщенная жизнь в экспедициях дает много тем для общих разговоров после них.

Кроме того, намного более сложная подготовка к следующим экспедициям требует общения на протяжении всего года.

6) Свои песни. Это  очень  сильно привлекает и объединяет. Нигде так не ощущается духовное единение как в альпинистской песне. В  особенности  оказывала  содействие этому гнетущая атмосфера СССР. Все, что нельзя было петь официально, пели в альпинизме. И хотя среди нас естественно были КГБисты, они стали больше альпинистами, чем КГБистами, и своих не предавали.

7) Ощущение превосходства над другими. Если в других видах спорта основанием для такого ощущения должно быть чемпионство хотя бы в ЖЭКе, то в альпинизме уже значок относит тебя к особому братству.