|
|
Альпинисты Северной столицы. Выпуск 337.
Анонсы новостей и публикаций
(по состоянию на 21.03.2009г.)
ЛЕБЕДЕВ АНДРЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (27.07.1956) – Москва. Родился в семье преподавателей МАИ. Отец, Лебедев Александр Александрович, известный учёный – специалист по динамике полета. Его брат, Лебедев Лев Александрович, МС по альпинизму, чемпион СССР (1957). Работает в МАИ, доцент, к.т.н...
Лебедев Лев Александрович (31.10.1928) – Москва. Родился в городе Кувшиново Калининской области в семье преподавателей средней школы. Поступил в МАИ в 1946. В 1952 – окончил МАИ и был оставлен в МАИ для работы в аэродинамической лаборатории. 1955 – поступил в аспирантуру. В 1961 – защитил диссертацию...
Второе рождение «паровозика»?! Или ущербность забвения учебного альпинизма. Захаров Павел Павлович, МС СССР, профессиональный инструктор, Москва. Вначале немного истории, которая отнесет нас в средину ХХ века. Именно тогда в практике отечественного альпинизма появилось понятие «паровозик» (сленг) – прием движения связок на сложном рельефе...
По поводу вопросов, поднятых П.П. Захаровым, в статье о «паровозике». Ю.Б. Слезин – МС СССР, инструктор 1-й категории по альпинизму, вулканолог, д.т.н. Сам «паровозик», как некий частный технический или тактический прием, я разбирать не собираюсь, но принципы, которым он призван служить, безусловно, порочны. Я активно выступал и выступаю против этих принципов и тенденций в ряде статей в выпусках АСС (в полемике с Ю. Ицковичем и другими)...
Выложены ВСЕ 16 томов сборников "Побежденные вершины". Этот титанический труд совершил одессит – Виталий Томчик. Занимается альпинизмом с 1968. МС СССР – 1984. Работал в горных районах Памиро-Алай, Памир, в международном альпинистском лагере на Памире, на Кавказе.
Два Бытия. Б.Л. Левинсон. 8е января 1996 года. Я сижу в читальном зале библиотеки Центрального Архива Российской Федерации. Это большой зал с массой письменных столов, снабженных приборами для чтения микрофильмов. Они выдаются тем, кто претендует на ознакомление с документами особой ценности, имеющими историческое значение. Подлинники этих документов сняты на микрофильмы и в таком виде выдаются для ознакомления...
Клуб альпинистов «Санкт-Петербург» вновь готовит – треккинг к высочайшей вершине мира – к Эвересту.
Смотрите Непал - удивительная страна...!!!.
Выезд в Непал в октябре-ноябре 2009 года (в период самой устойчивой погоды…!).
Трек начнётся в столице Непала Катманду (фото Андреева). А далее Вы уведите удивительные горы Ама-Даблам и Эверест.
Цена – 1.200-1.600 долларов.
Председатель Клуба альпинистов «Санкт-Петербург» Герман Андреев
Б.Л. Левинсон
Два Бытия
Итак, 10 февраля Толя был арестован, 15 февраля обвинен, и 23 марта ему был вынесен приговор:
В моих руках лежала бумажка, с записью о том, что мой брат был приговорен к расстрелу... Смертный приговор был вынесен через шесть дней после дня рождения Толи (17 марта ему исполнилось 25 лет). Приговор был записан в протокол 284 за номером 27. До него было 26 человек, а сколько значилось в списке после? О том, что выписка составлена верно, свидетельствует подпись подполковника Кирина, повидимости, наводившего порядок в архиве КГБ перед готовившейся массовой реабилитацией в 1955 году. Никаких заявлений о пересмотре дела, протестов или просьб о помиловании и тому подобных документов, дававших, хоть и временно, хоть и малую, но все же надежду, в папке судебного дела нет. Приговор был окончательным и обжалованию не подлежал.
Две вещи в этом документе привлекают внимание:
Вопервых, приговор был вынесен не “тройкой“, а “двойкой“: заместителем Народного Комуиссара Внутренних дел и Прокуророрм СССР. О “тройках“часто говорили в ту пору шепотом: “Всех судят особые совещания, состоящие из трех человек, без адвокатов, свидетелей и судебных процедур, как при нормальном судебном деле. Здесь зачитывается обвинительное заключение, и объявляется приговор, 1015 минут, и ты покойник!“ Почему же Толю судила “двойка“?
Вовторых, что это за приказ НКВД от 25 июля 1937 года, на который ссылается это постановление? Не был ли это один из приказов с указанием выполнять новые контрольные цифры раскрытых политических преступлений и смертных приговоров. Как впоследствии стало известно, подобные разверстки с нормативами рассылались НКВД по всей стране. Разверстки выполнялись со всей прилежностью, т.к. от них зависела либо награда “За беспощадную борьбу с врагами народа“ либо обвинение за “потерю бдительности“ со всеми страшнейшими последствиями, слишком хорошо известными самим выполняющим эти нормативы чекистам.
На следующей странице следственного дела меня ожидал новый удар “Выписка из акта“. Маленький клочок бумаги.
Этот документ открыл мне, что мой брат был расстрелян 7 апреля, 58 лет тому назад. В моем календаре прибавилась еще одна траурная дата 7 апреля. К тому же это дата моего рождения, мне исполнилось тогда девятнадцать лет. Именно этот день мне запомнился особо потому, что в студии мы держали экзамен. Это была сдача Константину Сергеевичу большой и очень важной работы.
Прочитать статью полностью и посмотреть фотографии можно здесь
Второе рождение «паровозика»?!
Или ущербность забвения учебного альпинизма
Захаров Павел Павлович, МС СССР,
профессиональный инструктор, Москва
Вначале немного истории, которая отнесет нас в средину ХХ века. Именно тогда в практике отечественного альпинизма появилось понятие «паровозик» (сленг) – прием движения связок на сложном рельефе, когда все веревки группы связываются в одну линию (движение происходит преимущественно одновременно) или это связка из 4-х альпинистов, привязанных к одной веревке. Основоположниками явления стал широко известный в те годы МС СССР И. Ерохин и секция альпинизма МВТУ.
В те годы секция альпинизма МВТУ славилась внедрением в тренировочный процесс больших нагрузок (на уровне большого спорта, а требования по ОФП были на уровне нормативов МС: лыжные гонки, кросс, игровые дисциплины), направленных на повышение работоспособности членов групп, занимающихся спортивными восхождениями в рамках соревнований по альпинизму. Как следствие такой подготовки подразумевалось значительное ускорение темпа движения и совершение восхождений за минимально возможное время. Тогда это явление было почти революционным.
Для выполнения подобных требований, как минимум, было необходимо одновременное по ритму, темпу и скорости движение всех связок (связки) группы. С учётом высочайшего уровня тренированности, наличия личностных данных, характер рельефа и состояния маршрута восхождения, становится ясно, что не все ведущие в связках (а тем более – ведомые) могли соответствовать этому требованию.
На фоне таких нестыковок появилась необходимость минимизации потерь и доведения однотипности движения связок до возможного максимума. Выходом из сложившейся ситуации явилась мысль о соединении связок в одну, с одним ведущим задающим общий стиль и темп движения вверх по маршруту. В таком варианте для всех остальных участников группы-связки оставалось одно – успевать за лидером и своевременно чистить маршрут от забитых крючьев. Хотя и в этом не всегда была острая необходимость: растянутое положение связки-паровозика и положение веревки на рельефе позволяло сокращать количество необходимых крючьев на маршруте. Участники связки-гиганта как бы освобождались от выбора и осмысливания микрорельефа, принятия даже простейших тактических решений, им не нужно было тратить время на создание и реализацию дополнительных (кроме тех, что создавал первый) точек страховки и т.д. и т.п.
Считалось, что таким образом повышается общая безопасность группы и что в случае срыва одного из участников подобной связки остальные легко его удержат («поймают» на веревке). Однако, несчастные случаи (НС), основой которых было применение указанного приема передвижения, показали ошибочность подобного подхода к мерам безопасности. Прием был официально запрещен.
Спортивные успехи школы Ерохина (так стало называться направление скоростного альпинизма) внешне подтверждали жизненность внедрения нового тактического и технического приема передвижения – «все на одной веревке». Были в то время сомневающиеся и просто противники, но их голоса на фоне авторитета И.А. Ерохина не особенно были слышны.
Гром грянул на очередном этапном восхождении группы Ерохина.
В марте 1960 года в Домбайский альплагерь «Белалакая» на спортивные сборы приехали две группы альпинистов московского «Буревестника». Одной руководил Е.И. Тамм (МГУ), второй – И.А. Ерохин (МВТУ). Цель у обеих групп была одна – совершить первый в истории отечественного альпинизма зимний траверс массива Домбай-Ульген (5а к/тр.). С небольшим разрывом группы именно в такой последовательности вышли на маршрут.
На траверсе, в районе пика ЦДСА, есть довольно неприятное место, именуемое восходителями «психологическая полка». С южной стороны гребня, в обход пика ЦДСА, над обрывом всей стены путь идет по небольшой полке, не столько технически сложной, сколько неприятной по ощущениям, когда с нее смотришь вниз на ледник. Это место всегда проходится с повышенной осторожностью. Зачастую в те времена перед выходом на эту полку первый в группе переобувался, меняя отриконенные ботинки на тапочки.
В зимних условиях траверса ни о какой смене обуви не могло идти и речи. Группа МВТУ на «психологической полке» оказалась в тяжелых и неуклюжих шекельтонах1/. На этом участке группа шла «паровозиком»: на двух связанных в одну нитку веревках были все шесть участников группы. Когда первые два участника группы преодолели полку и закрепили связочную веревку на скальном выступе в небольшом провале (перемычке) основного гребня, где-то позади (с кем – так и осталось неизвестным) случилась беда – срыв, который потянул за собой остальных трех человек. Закрепленная наглухо веревка не выдержала такой нагрузки «глухого рывка», и четыре человека стали падать вдоль стены вниз на ледник.
Вернуться к далеким по времени и тяжелым по последствиям событиям нас заставило известие о трагедии в группе УТС клуба «Сокол» из Норильска (ст. тренер Павельев А.В., КМС, инструктор-методист 2 категории), которое произошло в июле 2005 года в Фанских горах. Эта группа шла на одной веревке, когда срыв первого в связке повлек за собой срыв остальных участников группы. Маршрут, на котором произошло несчастье – сильно разрушенный гребень, не имеющий на своем протяжении сколь нибудь выраженных технических сложностей. Как принято говорить среди альпинистов, это была рядовая, обычная спусковая «двоечка» - вершина Алаудин (4.134 м) 2а к/тр..
Даже принимая во внимание тот факт, что ведущий сбился с пути и потерял направление маршрута, невозможно объяснить, как могла «слететь» вся группа. Но вся беда этого случая заключается именно в том, что они шли «паровозиком». Но не тем старым способом, а модернизированным: 1-й и 4-й участники связки были пристегнуты к страховочной (связочной) веревке обычными узлами проводника, средние – 2-й (один из юношей) и 3-й (Виктория Гулей) – двигались внутри связки, будучи прикрепленными к веревке только скользящими карабинами…!!!
Срыв первого в этой ситуации привел к тому, что своим падением он вытянул всю слабину веревки и ударом сорвал последнего, началось падение связки, затем произошел разрыв веревки. По словам спасателей, ребята (1 и 2 в связке) после падения, каким-то образом задержались (зацепились) на краю стены. Обеих девушек рывок выбросил значительно дальше. Агата Зорина в свободном полете падала примерно 300 метров , а Викторию все это расстояние било о скалы стены. В результате обрыва связочной веревки погибли: Агата Зорина (20 лет, 2-й разряд, стажер, СПб) и Виктория Гулей (27 лет, значкист, Норильск).
Если бы это был единичный случай, который можно «списать» на просчеты в обучении (плохой инструктор), на неопытность ведущего, плохой контроль со стороны инструктора (вовремя не остановил ведущего, начавшего терять линию маршрута), – это одно дело. Но данный случай является проявлением новых веяний в тактике (кто их устанавливал или кто их вовремя не остановил?) передвижения связок на маршруте восхождения. Вызывает серьезные опасения и просто тревогу, что подобную схему организации связок и порядок их движения – 4 и более человека на одной веревке – стали применять и «мастера» на маршрутах высших к/тр. (Ушба, 2003). Все это иллюстрирует усиление определенной тенденции, что требует незамедлительного вмешательства руководящих альпинистских органов, а самое главное – самих альпинистов.
Появляющиеся за последнее время в горах молодые инструкторы альпинизма (не по возрасту, а по «скороспелости» их подготовки), по мнению руководителей различных АМ, явно не дотягивают в своем образовании до требований, которые к ним предъявляет учебный процесс и те форс-мажорные обстоятельства, в которые они попадают на восхождениях. Показателен факт присутствия в группе из Норильска стажера, которая ничего не сделала для исправления ситуации с неправильно организованной связкой. Или они выходили из базового лагеря, имея всего одну веревку на четверых? Такое тоже можно предположить. Она не предприняла никаких действий, когда стало ясно, что ведущий участник группы просто «запоролся» на маршруте (извините за такое слово, но оно ложится точно в строку). И как оценить слова одного из руководителей Таджикской ФА, заметившего, «что они давно так уже ходят»? Это все вопросы, относящиеся к учебному процессу.
Поскольку это сказал представитель другой, зарубежной страны и почти другого альпинизма нам, вроде бы, до этого нет никакого дела. Но аварии в горах, вне всякой зависимости от того, где находятся горы – на Воробьевке, в Москве или на Камчатке и не знают межгосударственных границ, и «живут своей жизнью», не подчиняясь политическим правилам. А если таджикские альпинисты «так давно ходят», то этот «вирус» может нарушить межгосударственные границы и распространиться на другие территории.
С разделением страны полностью развалилось то, чем на законном основании на протяжении многих десятилетий мы так гордились. Чему искренне завидовали представители свободного западного альпинизма. Я говорю об отечественной школе альпинизма, построенной на планомерном и последовательном обучении альпинистов, системе, которую мы называли учебным альпинизмом. И если ФА России может, все же, найти пути и меры для остановки распространения опасной тенденции среди своих коллективных членов, то, как быть с альпинистами недавнего Советского Союза, живущими в других государствах по своим правилам и разумению!? Наверно, нам ответят: «А никак - это их дело, как хотят, так пусть и ходят». Будем надеяться, что «заграничные» альпинисты изредка читают страницы российских Интернет - журналов и, может быть, эта публикация подскажет им нужное направление.
В этой связи следует снова вернуться к происшествию с группой УТС из Норильска. Она в данном случае была независимой от центра «Вертикаль-Алаудин». На восхождения выходила по своему графику и своему усмотрению. Но, когда с ними произошла беда, за помощью они пришли в этот центр, который расположен на территории другого государства, а руководят им представители ФА России, не имеющие по сути дела никакого отношения к этому государству (кроме договора об аренде земли). Подобная ситуация может произойти в любом другом альпмероприятии (АМ) и в любом другом заграничном районе. Пока все идет тихо и спокойно – проблем нет. Предположим, что в «расквартированном» рядом альпсборе (уже из третьего государства) происходит несчастье. Нужно проводить спасработы, а своих сил явно не хватает. Идут к «чужим» соседям по поляне – «Помогите!». На что вполне резонно, на основе «Правил совершения восхождений в горах», соседи отвечают: «Читайте пункт «Участник восхождения обязан», там прямо говорится, что он обязан оказывать помощь терпящим бедствие участникам из своего АМ. (выделено – авт.).
С точки зрения здравого смысла, трудно представить развитие дальнейших событий. Ведь «чужие» поступили согласно действующим «Правилам…» и не нарушают ничего, а помощь пострадавшим не оказана. О таких понятиях как взаимопомощь, альпинистский и человеческий долг, нынче, пожалуй, помнить не выгодно. А как быть с тем, что отечественный альпинизм декларировал на протяжении многих десятилетий: долг альпиниста оказывать помощь терпящим бедствие в горах (без деления на «своих» и «чужих»). Хотелось бы думать, что упомянутый пункт будет изъят из «Правил…».
Послесловие
Ситуация, складывающаяся с указанным явлением, не такт проста, как может показаться на первый взгляд. Ну, подумаешь, молодые от незнания совершили ошибку, а сколько их вообще происходит в горах. Так стоит ли заострять общее внимание на «единичном случае». Беда в том, что это не просто единичный случай, а тревожная тенденция. Внешне такой способ хождения связки выглядит довольно привлекательно. Но! Внутри этого новшества скрыта потенциальная опасность, и ликвидировать ее в самом зародыше – это уже прямая наша обязанность. Проблема еще в том, что на местах, по-видимому, в поисках более рациональных способов движения в горах сначала не обратили внимания, а затем просто не стали анализировать возможные последствия упомянутых тактических новшеств. Из-за отсутствия альпинистской культуры и опыта теперь порой некому обращать внимание на «шалости» молодых.
Личный опыт автора в инструкторской работе, в т.ч. более 30 лет начальником учебной части, показывает, что если не будут приняты соответствующие меры по пресечению тенденции, то в самое ближайшее время массовое применение подобного приема приведет к весьма тяжелым последствиям. Ведь неспроста в свое время объявили «вне закона» печально знаменитый «паровозик». Здесь есть скрытая ситуация, которая может поставить молодых в оппозицию к принимаемым мерам, - достаточно низкий уровень воспитательной работы на местах и, как следствие, нигилизм ко всему, что исходит от этих «старых». Подтверждением реально существующего отрицания являются выступления и мнения молодых, когда прямо ставятся вопросы о дальнейшей целесообразности существования института инструкторов альпинизма, разрядных норм и вообще обучения - мол, мы и сами с усами, дайте нам свободу, и мы будем ходить, как на Западе. Ох, ох! Видать из них никто не бывал там, на Западе, а если и бывал, то не сумел увидеть их систему, бывающую очень суровой со всякого рода нарушителями правил.
Неужели надо напоминать, что старыми становятся все без исключения: такова природа жизни, но у всех ли получится дожить до этой самой старости!? Альпинистская практика показывает, что нет. И не может быть каких-то особых исключений для особо одаренных молодых, которым все можно и позволительно. Жаль, что приходится говорить прописные истины, но иного нам не дано...
Прочитать статью полностью и посмотреть фотографии можно здесь
По поводу вопросов, поднятых П.П. Захаровым, в статье о «паровозике»
Ю.Б. Слезин – МС СССР,
инструктор 1-й категории по альпинизму,
вулканолог, д.т.н.
Сам «паровозик», как некий частный технический или тактический прием, я разбирать не собираюсь, но принципы, которым он призван служить, безусловно, порочны. Я активно выступал и выступаю против этих принципов и тенденций в ряде статей в выпусках АСС (в полемике с Ю. Ицковичем и другими «романтиками» приключений), в своих воспоминаниях, а раньше - в выступлении на совещании тренеров по альпинизму в начале 90-х в Махачкале и во всей своей альпинистской практике.
В чем же порочность этих принципов?
На первый взгляд в них нет ничего плохого. Цель: скоростное прохождение маршрутов, основанное на высочайшей физической форме, достигаемой интенсивной круглогодичной тренировкой. Спортивный принцип. С кумулятивным эффектом. Если ты способен пройти маршрут, при прочих равных, за три дня вместо шести (вдвое быстрее), ты можешь взять продуктов и бензина на два дня вместо шести, и за счет дополнительного облегчения пройти его уже всего за два дня (втрое быстрее). Завораживает! А если еще быстрее? На чем можно сэкономить?
Этот же принцип внедрялся в последнее время и в разрядные нормы и в регламент соревнований (против чего я выступал в Махачкале). Нормы на разряд предписывалось выполнять не просто по количеству и качеству восхождений, но и в ограниченный срок. В соревнованиях вводится очный класс: кто больше успеет пройти пятерок-Б и шестерок за 10 или 20 дней? Скорость прежде всего, как у лыжников, легкоатлетов или скалолазов, лезущих на время на судейской страховке. Кстати, главным апологетом идеологии Ерохина был А. Белопухов – выдающийся спортсмен и очень мужественный человек, кумир для многих. Но он был, прежде всего, лыжником-марафонцем, альпинизм на втором месте. И он им не увлекся серьезно именно потому, что был на голову сильнее всех в ерохинской команде, и ему стало не интересно с ней ходить. А в «солиста» он превращаться не хотел, его больше увлекала лыжная гонка на сверхмарафонские дистанции.
Но гора не стадион и не лыжня. Прохождение маршрута на пределе возможностей позволяет установить рекорд скорости, но резко снижает надежность. Особенно велико это снижение в группе неравных по силам участников. При общей установке на максимально высокую тренированность эта неравномерность усиливается. Накладываются и случайные обстоятельства, влияющие на спортивную форму каждого. В итоге - случаи нелепой гибели слабейших, «загнанных» сильнейшими (и части сильнейших вместе с ними, как у Ерохина на Домбае). Экономят на надежности ради скорости и напрямую, применяя менее надежные, но более быстрые приемы страховки. Но страховка на горе необходима не только с помощью веревки, но и в виде определенных резервов сил и средств. В отличие от лыжной гонки, на горе, тем более на большой горе, нельзя идти на пределе. Упадешь от изнеможения на лыжне – оттащат и откачают; упадешь на горе, посреди стены – каюк. А еще ведь может неожиданно вдарить и непогода.
Что тут можно сказать? Скоростной альпинизм для подготовленных тоже имеет право на существование, но должен быть личным делом этих высокоподготовленных. Они имеют право устанавливать рекорды скорости восхождения, но только идя соло или в равной по силе, схоженой двойке на свой страх и риск. Из официальных соревнований восхождения на скорость надо исключить. Альпинист должен уважать горы, а гонка по горе на скорость – это неуважение. Трагическую гибель Александра Кашевника, описанную в 8 выпуске АСС, я отношу на счет изобретателей и организаторов очных скоростных соревнований. Несчастный случай на Птыше в 1956 году, описанный мной в выпуске 5, - на счет инструктора О. Космачева, загнавшего своих участников-третьеразрядников. Сходный случай гибели Морозова приводит и П. Захаров. Я знал Морозова и слышал, что он погиб на Ушбе при пересечении «галстука», но только сейчас я узнал, как его угробил вот такой, не уважающий горы альпинист-лихач.
|
